Гришин Н.В. Коррумпированное электоральное поведение // Проблема коррупции: пути междисциплинарного исследования. Материалы международной научной конференции. Астрахань: Издательский дом лАстраханский университет╗, 2009. Ц С.203-206.

 

Известный астраханский политик Сергей Боженов в 2003 г. (еще не будучи мэром) в одной из листовок назвал себя лблагодетелем╗[1]. Подхватив этот титул, можно вспомнить и еще один термин, известный по российской истории Ц лкормилец╗. Именно такую роль примеряют на себя многие современные политики. Речь идет не о психологических мотивах самосознания политиков, а о специфическом содержании отношений между ними и их избирателями.

Изменяется содержание того обмена между избирателями и политиками, который образует материю политической поддержки и легитимности. Функция политического представительства, когда население поддерживает силы, продвигающие определенный проект организации общества, отдвигается на второй план. Все чаще для отдельных избирателей решающим мотивом поддержки политика становится получение от него непосредственных благ.

Термином лкоррумпированное электоральное поведение╗ мы назовем осуществление гражданами поддержки кандидатов на выборах исходя не из политических соображений, а в обмен на предоставление от кандидатов материальных благ и услуг неполитического характера.

Понятие лкоррумпированное электоральное поведение╗ в науке не используется. Существует распространенное понятие лэлекторальная коррупция╗, но его содержание значительно шире. Например, И.А.Дамм  определяет следующие формы электоральной коррупции: 

1) незаконное финансирование избирательных кампаний;

2) использование ладминистративного ресурса╗;

3) подкуп (продажность) членов избирательных комиссий с правом решающего голоса;

4) противоправное осуществление информационного обеспечения выборов, референдума организациями, осуществляющими выпуск СМИ и их представителями из корыстной или иной заинтересованности;

5) подкуп (продажность) лиц, призванных обеспечивать открытость и гласность избирательного процесса;

6) подкуп (продажность) лиц, призванных представлять интересы кандидатов, избирательных объединений (доверенные лица, уполномоченные представители по финансовым вопросам);

7) подкуп (продажность) кандидатов, не связанный с финансированием избирательной кампании;

8) подкуп (продажность) избирателей[2].

Понятие лкоррумпированного электорального поведения╗ намного уже по отношению к понятию лэлекторальная коррупция╗. Наряду с этим, оно полностью не совпадает с восьмой формой электоральной коррупции в юридической типологии И.А.Дамм (лпродажность избирателей╗). Юристы могут понимать лподкуп избирателей╗ по-своему, с формальной точки зрения. С позиций социологического подхода лкоррумпированное электоральное поведение╗ выходит далеко за рамки формального и юридически наказуемого подкупа избирателей и в большинстве случаев не может быть пресечено по закону.

В отечественной политологии феномен коррумпированного электорального поведения наиболее детально изучает В.Л.Римский. Рассматривая коррупцию в электоральном поведении, он в итоге сводит ее к клиентелизму в поведении избирателей[3]. По нашему мнению, далеко не всегда избиратели, лпродающие╗ свою поддержку на выборах за материальные блага, находятся в отношениях клиентелизма с политиком-патроном. Например, подкуп может быть эпизодическим (голосование за определенного кандидата в обмен на единоразово передаваемое благо, в том числе денежную сумму).

Коррумпированное электоральное поведение может сводиться к двум мотивам голосования: 1) корпоративное и клиентарное представительство (кандидат является либо представителем одной корпорации, что и избиратели, либо опекуном-патроном), 2) поддержка в обмен не на представительство, а на конкретное материальное благо.

Коррумпированное электоральное поведение обычно не обладает важнейшим признаком коррупции Ц конфиденциальностью. Если коррупция априори всегда носит скрытый, конфиденциальный характер, то коррупция при электоральном поведении таковой не является. Напротив, здесь скорее скромничают и лицемерят друг перед другом участники коррупционной сделки Ц политик и избиратель. Первый из них лицемерно изображает доброго благодетеля, второй делает вид, что воспринимает его именно так. При этом сама сделка, то есть обмен благ на политическую поддержку, зачастую осуществляется на глазах у всего общества.

В современной России распространение коррумпированного поведения идет с обеих сторон Ц как со стороны самого электората, чья политическая активность снижается, так и со стороны политиков, стремящихся расширить свою базу именно этим путем.

Большинство политиков перестали претендовать на статус политических представителей населения. Людям с политическими амбициями, но с отсутствием политических данных гораздо проще купить симпатии населения. Такие политики не добиваются от власти проведения того курса, в котором заинтересовано население, а берут на себя исполнение функций государства. Или, иначе говоря, политики подменяют собой государственную власть. Они чинят дороги, помогают школам и больницам, организуют роскошные праздники из частных средств. Они даже дают субсидии населению. В обмен на это их избиратели закрывают глаза на то, какой политический курс проводят лблагодетели╗.

Основные формы и техники подкупа избирателей были апробированы в России еще в 1990-е гг.

С.А.Дулов прекрасно проанализировал на примере Санкт-Петербурга технологию создания лфондов социальной поддержки╗. Таким фондом, деятельность которого осуществляется лишь на территории избирательного округа, распределяются, как правило, дешевые продовольственные наборы[4]. Обычно при этом создается сеть так называемых уполномоченных, которые работают практически в каждом доме, имеют соответствующую базу данных и занимаются выдачей наборов и агитацией в пользу кандидата.

Аналогичный лблаготворительный фонд╗ создается в Астрахани в преддверии выборов мэра в 2009 г. В мае 2009 г. астраханские лбизнесмены╗ по инициативе мэра создали благотворительный фонд лГорожане╗. Заявлено, что фонд будет поставлять продуктовые наборы неимущим за три месяца до выборов мэра. В данном случае явный подкуп избирателей юридически прикрыт: подкупает не мэр, а отделенный от него общественный лфонд╗.

Нельзя не обратить внимание на распространение практики предоставления лсоциальной помощи╗ со стороны политиков. Депутат Р.Р.Шабанов  на выборах 2006 г. инициировал проект лСоциальная карта астраханца╗. В рамках этого проекта частные лица оказывали населению материальную помощь, в виде возможности получения продуктов питания и товаров со скидкой в сети магазинов. Р.Р.Шабанов был координатором этой программы[5]. Естественно, сразу после появления проекта лСоциальная карта астраханца╗ многие аналитики объявили эту инициативу подкупом избирателей.

В целом лблаготворительность╗ политиков стала настолько распространенным явлением, что в меньшинстве скорее оказываются депутаты, не занимающиеся данной практикой.

Самая примитивная техника по покупке голосов, при которой кандидат платит за конкретный акт голосования, в подробном описании не нуждается. Но и здесь возможны инновационные подходы, например, заключение договоров между исполнителем и заказчиком.

Деятельность политиков по подкупу избирателей не ограничивается только предоставлением благ отдельным избирателям, она может принимать безличный и лобщественно-полезный╗ характер. Все чаще можно наблюдать осуществление политиками крупных социальных проектов (крупный ремонт автомобильных дорог, поставка оборудования для школ и т.д.). Например, в Астраханской области в 2006 г. депутат А.А.Пашаев сообщал о строительстве за свой счет автомобильной развязки в районе железнодорожного вокзала (стоимость проекта Ц 18-20 млн. руб.)[6]. За свой счет депутат А.А.Пашаев тогда же провел ремонт в детской областной клинической больнице, педагогическом училище, Консерватории, трех средних школах Астрахани.

Применение различных форм подкупа избирателей в России эффективно в силу объективных причин. Прежде всего, следует отметить неудовлетворительное исполнение государством своих социальных функций, что остро ощущается обществом. Недофинансирование социальной сферы создает дефицит, который не может быть восполнен силами бедной части российского населения. Таким образом, политики, практикующие лблаготворительность╗, восполняют объективно существующие противоречия общественной жизни.

В современном российском обществе ценность политического представительства со стороны политиков не очень важна для населения, поскольку население в целом не доверяет политическим институтам и не верит в возможность результативно повлиять на политическую ситуацию. При таком раскладе многие лчистые политики╗ могут рассматриваться как бесполезные авантюристы и прожектеры. Для многих избирателей более эффективны и общественно полезны кандидаты, которые не строят воздушных замков и приносят конкретную пользу. В сознании многих граждан такие отношения могут расцениваться как вполне демократические и справедливые, ведь такой политик реально помогает людям или частично возвращает людям то, что у них отнято властью. Поэтому принцип лкоррумпированных╗ избирателей лПусть хоть будет такая польза╗ опровергнуть непросто.

Коррумпированное электоральное поведение связано с глубоким кризисом гражданской культуры населения. Избиратели превращаются из носителей суверенитета и политической воли в коллективного коррупционера, который продает свои политические права тому, кто больше им даст материальных благ. Происходит глубокое отчуждение избирателя от политической власти, его собственный отказ от права принимать государственные решения. Образно выражаясь, в избирателе, который продает свой политический выбор за материальные блага, в этот момент умирает гражданин.

В современной России распространение практики коррумпированного электорального поведения сигнализирует о неблагополучии в политической сфере. Значительную угрозу это представляет для национальной безопасности. Фактический отказ избирателей от политического участия в пользу коррумпированного голосования приведет к дальнейшей чрезмерной концентрации власти в руках у безответственных элит. Это не только означает провал демократического проекта в России, но и ведет к слабости социальных позиций политического режима, подрыву легитимности политических институтов. Массы лотчужденных╗ избирателей превращаются в terra incognita, и их возвращение к активному политическому участию может оказаться совершенно непредсказуемым и неинституционализированным. Таким образом, практика коррумпированного голосования может способствовать колебанию политического участия масс между двух крайностей Ц от отчуждения от политического процесса до стихийных форм участия в политике.